Неточные совпадения
Пели
петухи, и лаяла беспокойная собака соседей,
рыжая, мохнатая, с мордой лисы, ночами она всегда лаяла как-то вопросительно и вызывающе, — полает и с минуту слушает: не откликнутся ли ей? Голосишко у нее был заносчивый и едкий, но слабенький. А днем она была почти невидима, лишь изредка, высунув морду из-под ворот, подозрительно разнюхивала воздух, и всегда казалось, что сегодня морда у нее не та, что была вчера.
Золотисто-рыжий
петух Мамай, взлетев на изгородь сада, укрепился, встряхнул крыльями, едва не упал и, обидевшись, сердито бормочет, вытянув шею.
— Савоська обнаковенно пирует, — говорил
рыжий пристанский мужик в кожаных вачегах, — а ты его погляди, когда он в работе… Супротив него, кажись, ни единому сплавщику не сплыть; чистенько плавает. И народ не томит напрасной работой, а ежели слово сказал — шабаш, как ножом отрезал. Под бойцами ни единой барки не убил… Другой и хороший сплавщик, а как к бойцу барка подходит — в ем уж духу и не стало. Как
петух, кричит-кричит, руками махает, а, глядишь, барка блина и съела о боец.
Старый кузнец Силантий, его жена, брат и старший сын, парень превзродный,
рыжий, как кумач, полинявший на солнце, вооруженные, как водится, яйцами, медом, караваем и
петухом, повалились на пол, едва завидели господина.
— Неужели двенадцать уж? — спросил сам себя Тихон Павлович. Прокричал другой
петух, третий… Ещё и ещё. Наконец где-то за стеной во всю мочь гаркнул
Рыжий, из птичника ему ответил Чёрный, и весь птичник всполошился, громко возвещая полночь.
Ночь уходила; пропели последние
петухи; Михаил Андреевич Бодростин лежал бездыханный в большой зале, а Иосаф Платонович Висленев сидел на изорванном кресле в конторе; пред ним, как раз насупротив, упираясь своими ногами в ножки его кресла, помещался огромный
рыжий мужик, с длинною палкой в руках и дремал, у дверей стояли два другие мужика, тоже с большими палками, и оба тоже дремали, между тем как под окнами беспрестанно шмыгали дворовые женщины и ребятишки, старавшиеся приподняться на карниз и заглянуть чрез окно на убийцу, освещенного сильно нагоревшим сальным огарком.
Сжимая кулаки, они стояли друг против друга в напряженной позе
петухов и слегка подталкивали друг друга плечом. Геня свистнул
рыжего в ухо. Начался мордобой. Мой враг бросился на меня. Геня крикнул...